№ 40

Анатолий Макарович Тарасов — русский гарибальдиец

Анатолий Макарович Тарасов родился в д. Кузьминское Удомельского района, расположенном на реке Съеже вблизи Котлована в 1921 году. Его родители также коренные жители Удомельского района. Мать - Александра Александровна Тарасова (в девичестве Смирнова), отец - Макар Федорович Тарасов. Александра Александровна рано овдовела и растила двух сыновей Анатолия и Георгия одна.

В начале войны под Минском рядовой Тарасов попал в окружение. Вместе с войсками отходил на восток и в районе г. Луга попал в плен. В плену использовался на принудительных работах на территориях фашистских Германии и Италии. В 1943 году в Италии он смог бежать из плена и в дальнейшем сражался в отрядах итальянского Сопротивления в провинции Реджо-Эмилия.

Реджо-Эмилия. 1943 год

В 1943 году немцы мобилизовали многих военнопленных на принудительные работы в Италии. В августе 1943 года в Италии находилось примерно 80 тысяч военнопленных различных национальностей. После падения фашистской диктатуры Муссолини, пришедшее к власти правительство маршала Бадольо начало переговоры с союзниками (англо-американцами), высадившимися в Сицилии.

Одним из условий союзников при переговорах было требование обеспечить гарантии жизни военнопленных. Например, бежавшие из лагерей пленные не должны были вновь попасть в руки немцев. При общем падении дисциплины и порядка в немецких войсках, находившихся в Италии, начались массовые побеги военнопленных.

Партия пленных, в которой находился Анатолий Тарасов, была послана немцами для установки столбов телефонной линии в предгорья Апеннин. Воспользовавшись внезапно возникшей стрельбой и паникой среди охраны, под покровом темноты Анатолий и его друг Виктор, тоже русский, совершили побег из лагеря. Это был опасный и рискованный шаг. Оба очутились в незнакомой местности, без знания языка, без оружия. Но, к счастью, они были встречены итальянскими крестьянами, оказавшими им помощь и приют. Так Анатолий Тарасов очутился в доме крестьянина Альчидо Черви. Глава дома и его семеро сыновей были убежденными антифашистами, борцами с режимом Муссолини. После событий июля — сентября 1943 года и прихода к власти правительства маршала Бадольо семья Черви стала активно участвовать в освободительной войне, одним из элементов которой была помощь бежавшим из фашистского плена и организация группы местных партизан, в том числе и с участием бывших военнопленных.

Мауро Галлени - итальянский общественный деятель и участник Сопротивления пишет, что в Италии «тысячи бежавших из лагерей военнопленных нашли в сельских местностях приют и помощь, а впоследствии смогли бежать в Швейцарию; другие же предпочли примкнуть к первым партизанским отрядам». И далее, отдавая дань русским: «Размеры вклада, внесенного в итальянское движение Сопротивления советскими людьми, значительно превышает общий вклад англичан, американцев и граждан других стран, которые, как и большинство советских партизан, были бывшими пленниками немцев» [1]. Анатолий Тарасов без колебаний присоединился к отряду братьев Черви и активно сотрудничал с ним. В своей книге «В горах Италии» он знакомит читателей с боевыми вылазками партизан, в которых участвовал и он: налет на фашистский клуб, затем на гарнизон карабинеров1 с целью захвата оружия для партизан.

Анатолий Тарасов, подчеркивая интернациональный характер партизанского отряда Черви, пишет: «Люди разных стран, люди разных национальностей и разных убеждений - но есть же на свете сила, которая собрала, спаяла нас!». И отвечает на этот вопрос словами старшего брата Альдо Черви, который «...думал о той Италии, которая, наконец, вздохнет свободно и даст счастье миллионам тружеников. И вот ради этого, ради естественного желания жить по-человечески люди пошли на лишения, голод и смерть. Ради этого здесь, высоко в горах находился партизанский отряд эмилийских крестьян братьев Черви»[2].

Трагедия семьи Черви

События в Италии развивались с невероятной быстротой. За какие-то полгода Италия из союзника Германии при режиме Муссолини превратилась в ее противника во время правления маршала Бадольо. 13 октября 1943 года его правительство объявляет войну Германии. Но итальянская армия деморализована, что позволило немцам в короткий срок оккупировать Италию. Муссолини, освобожденный спецотрядом СС, провозгласил в курортном городке Сало близ Вероны новый политический курс - так называемую «республику», которая в народе получила ироническое название «республика Сало» 2.

С приходом в северную Италию немецких фашистов значительно обострилось противостояние партизан, действовавших в горах Италии, и немецких войск. И отряд братьев Черви одним из первых партизанских соединений почувствовал это. Анатолий Тарасов вспоминает, что после успешной операции по разоружению казарм карабинеров, следующий партизанский рейд закончился неудачно. Ночная встреча партизан с «милитами» - фашистскими солдатами завершилась перестрелкой, и операция была сорвана, группа партизан рассеяна. Каждый из них, в том числе и Анатолий Тарасов, вынужден был добираться до базы (дома Черви) самостоятельно, скрытно, обходя фашистские заставы.

Предвидя, что кольцо блокады вокруг дома Черви сжимается, Анатолий Тарасов и другие партизаны приняли решение искать другое убежище, но не успели. 25 ноября 1943 года дом Черви был окружен гитлеровцами. Превосходство их было подавляющим: 150 фашистов против семерых братьев Черви и пятерых партизан. Остальные жители дома - члены семьи Черви, женщины и дети. К тому же нападение застало всех врасплох. А.Тарасов пишет: «Первое, что пришло в голову, - надо обороняться! Но у нас одни пистолеты. Еще вчера ночью мы запаковали и пулеметы, и гранаты - надеялись с утра перейти в другое место. Это была, конечно, оплошность...[3].

Братья Черви, Анатолий Тарасов и все, кто мог держать пистолеты, отстреливались, пытаясь прорваться в подвал дома, где было спрятано оружие партизанского отряда. Фашисты подожгли дом. Огонь и пули стали угрожать женщинам и детям. Чтобы отвести беду, оборонявшиеся были вынуждены прекратить огонь и сдаться.

Арестованных увезли в казарму местной жандармерии. Там А. Тарасов в последний раз видел братьев Черви. Его перевели в тюрьму г. Пармы, а братьев — в тюрьму г. Реджо-Эмилия.

Их отец Альчидо Черви и в эти трудные для семьи дни был с сыновьями. «Он с детства приучал их к честному крестьянскому труду. Он вместе с ними поднимал бедное хозяйство. И в 70 лет, имея кусок хлеба, он мог бы наслаждаться заслуженным отдыхом. Около сыновей уже выросла молодая поросль - 11 внуков. Но его сыновья пошли дальше. И отец, поверив им, не останавливал их. Альчидо Черви знал, что жизнь сыновей, как и жизнь его самого, честного эмилийского труженика принадлежит родине - Италии» [3].

Почти месяц братья Черви были в тюрьме, подвергались допросам и пыткам. 28 декабря 1943 года на военном полигоне г. Реджо-Эмилия семеро братьев Черви были расстреляны. Чем была вызвана подобная жестокость? Вот версия А.Тарасова, изложенная в его книге: «27 декабря партизаны привели в исполнение смертный приговор над секретарем фашистской партии. Собравшись у гроба убитого, фашисты поклялись отплатить «Десять за одного!» - кричали они. Стали читать списки заключенных, и кто-то из фашистов подсказал: «Расстрелять братьев Черви». Под утро братьев не стало» [4].

Отец Альчидо Черви, арестованный вместе с сыновьями, остался жив; во время бомбежки часть тюрьмы оказалась разрушенной, и он выбрался на свободу. В своей книге «Мои семь сыновей», которая переведена на русский язык, А.Черви написал: «Узнав о смерти моих сыновей, я сказал: «После одного урожая приходит другой. Но урожай не приходит сам по себе. Чтобы он не пропал, нужен уход, нужно много трудиться. Я вырастил семерых, теперь надо поставить на ноги одиннадцать внуков. Каждый из них должен встать на место отца. Все надо было начинать сначала...» [5].

Альчидо Черви прожил еще долгих 26 лет. В 1956 году он посетил Советский Союз. В 1965 году награжден орденом Отечественной войны 1 ст. «За мужество и отвагу, проявленные при спасении советских военнопленных и оказанную им помощь в период второй мировой войны», как сказано в Указе Президиума Верховного Совета СССР. Анатолий Тарасов, «Анатолио», так звали его в Италии, в 1965 году навестил Альчидо Черви в его доме в провинции Реджо-Эмилия. В доме, в котором открыт музей, посвященный героической семье. Анатолий Макарович рассказывал нам, что растроганный старик Черви называл его своим восьмым сыном.

Второй побег из плена

На первом же допросе Анатолий Тарасов и его товарищ были опознаны карабинерами, как нападавшие на гарнизон казармы месяц назад. Дальше допрос Тарасова сводился к требованию указать места явок партизан, назвать имена крестьян, укрывавших партизан. В противодействие этим допросам была легенда, подготовленная А.Тарасовым и его друзьями: друг друга не признавать, в доме Черви были всего несколько дней.

Но допросы, побои и сырая камера сделали свое дело. У Тарасова началось воспаление легких, которое в дни плена и позднее, в партизанском отряде, он до конца не долечил.

Начались скитания Тарасова по тюрьмам: сначала в тот лагерь, откуда он сбежал в сентябре, затем в тюрьму города Верона. В Веронской тюрьме Анатолию Тарасову удалось устроиться в «мусорную команду», которой ежедневно приходилось выходить за ворота тюрьмы. Тогда у него и возникла мысль о побеге. Мысль весьма своевременная, т.к. в планах тюремщиков была отправка его в концентрационный лагерь в Германию.

Для побега была использована неожиданно представившаяся возможность. Вот как это описал А.Тарасов в своей книге: «Один местный житель через меня предложил немецкому часовому 50 пачек сигарет в обмен на мыло. Т.к. воды для умывания в тюрьме не давали, то у заключенных накопился небольшой запас мыла. В эту коммерцию включилась вся наша «мусорная команда», состоявшая из трех человек» [7].

Именно при этом обмене А.Тарасов просто убежал от охранника и смешался с толпой жителей Вероны. Охранник, он же неудачный коммерсант, не поднял тревогу и не заявил о побеге, скрывая свою оплошность. Исчезновение заключенного в тюрьме обнаружили лишь при вечерней проверке. В то время как Тарасов находился в городе, в горы на его поиск были посланы жандармы. А.Тарасов скитался в окрестностях города полторы недели. В феврале 1944 года он уже был в партизанском отряде провинции Вероны.

Комиссар Русского ударного батальона

К началу 1944 года итальянское сопротивление фашизму имело прочную базу. Было создано командование, координирующее всю деятельность партизан Италии - «гарибальдийцев»3. В 45 провинциях Италии действовало 724 партизанские бригады. В них участвовали 462 тысячи партизан и патриотов, в том числе 4981 советских граждан.

После побега из плена А. Тарасову непросто было найти своих друзей-партизан, с которыми он сражался в отряде братьев Черви. Нужно было проехать из Вероны в Реджо-Эмилия через кордоны фашистов, найдя эмилийских партизан и завоевать их доверие. В партизанских отрядах были случаи предательства, и вновь прибывший человек без документов и без рекомендации встречался настороженно. Анатолию Тарасову в этой ситуации помог его друг Виктор, без колебаний поручившийся за него.

Уже в июне 1944 года А.Тарасов вступил в Русский батальон гарибальдийцев, которым командовал бывший капитан Советской армии Владимир Переладов. Бежав из плена, В. Переладов не только партизанил в горах, но и обратился через доверенных лиц к советским военнопленным, находящимся в лагерях, с призывом совершать побег, вступать в ряды партизан, тем самым искупить перед Родиной позор плена. Призыв был подхвачен, и в мае 1944 года в ходе тяжелых боев партизанских бригад за селение Монтефьорино был создан Русский ударный батальон. «В действительности, - вспоминает Переладов, - это был интернациональный батальон, но все были согласны назвать его «Русский батальон», поскольку советских воинов было большинство» [8]. Гарнизонная служба по охране Монтефьорино, зашита этого селения от превосходящих сил немцев, организованный отход партизан в горы — все эти этапы борьбы укрепили авторитет А.Тарасова. В сентябре 1944 года он был назначен комиссаром Русского батальона. Воевавший в рядах батальона итальянец Освальдо Кло, в последствии писал: «Мы, бойцы советского батальона, находились в Монтефьорино в качестве резерва...». Узнав, что немцы вновь расправляются с населением деревни Пиандолаготти, «мы вскочили в грузовики и двинулись в путь... Советские бойцы бросились вперед с их военным кличем, страшным и в то же время воодушевляющим. Это был клич, прогремевший, как взрыв в тишине Апеннин, прокатившийся, как несмолкаемый гром, который, казалось, исходил из пещер... Батальон, как лавина, обрушился на немцев, обращая их в бегство» [9].

Боевые успехи Русского батальона неоднократно отмечались в приказах командования. За это батальон и получил название «ударный». Осенью 1944 года батальон успешно выполнял задачи по взрыву мостов на пути движения немецких автоколонн. Подчиняясь единому командованию отрядов Сопротивления, в ночь с 13 на 14 ноября Русский батальон штурмом, преодолев заставы немцев, перешел через Апеннинский хребет и прорвался к союзникам, наступавшим с юга.

Батальон оказался в расположении 5-ой американской армии. Начавшиеся переговоры, которые проводили командир и комиссар, свелись к предложению американцев о службе их батальона в составе американской группировки. Затем, когда предложение было отвергнуто, американцы предложили сдать оружие. Как это происходило известно со слов А.Тарасова: «Мы сказали: оружие отдадим только после того, как нас свяжут с офицерами нашей советской миссии. Требование это было выполнено. Рано утром нас отправили в Рим» [10].

Миссия по репатриации советских граждан

В местечке Солерно, недалеко от Неаполя, раскинулись палатки бывших союзных военнопленных: англичан, американцев, французов и нескольких тысяч русских, прибывших из Франции. Для русских возможности уехать на Родину пока не было. А.Тарасов был вызван в миссию по репатриации советских граждан, где получил задание пробраться в тыл врага и помочь советским гражданам вернуться на Родину. И вновь переход с проводниками через линию фронта с покорением снежного перевала Апеннин, и вновь партизанская зона и встреча с боевыми товарищами. Были сформированы группы из русских добровольцев, которые переходили в зону союзников. Нашлись помощники из числа итальянцев, которые разыскивали русских, бежавших из плена, потом они же стали устраивать побеги из лагерей.

Впрочем, не всегда и не всем было по нраву предложение миссии по репатриации. Вот слова Виктора - соратника Тарасова по побегу и партизанской борьбе: «Раньше этот вопрос как-то меньше волновал людей. Да, честно говоря, и времени не было раздумывать об этом. Концлагерь, побеги, борьба... Все это вытесняло другие мысли. А сейчас перед многими встает вопрос о репатриации. Как встретят, как отнесутся к нам? Правильно ли мы поступали? Все ли сделали для того, чтобы смело смотреть в глаза людям, тем людям, что до конца войны были со своей армией, со своим народом?» [11].

Анатолий Тарасов, написавший эти строки в конце 50-х годов, знал цену подобным словам. Недаром он вложил их в уста Виктора. Виктор - герой Сопротивления не вернулся на Родину, остался в Италии, и осуждать его поступок Анатолий Тарасов не мог, т.к. сам после возвращения в полной мере вкусил горечь встречи с Родиной.

Война шла к концу. По всему северу Италии полыхало национальное восстание. В Генуе немцы подписали акт о капитуляции.

Миссия по репатриации предложила А. Тарасову немедленно отправиться в поездку по северной Италии. Нужно было оповестить советских граждан об условиях возвращения на Родину. Эта работа заставила Тарасова задержаться в Италии после победы еще на полгода.

На Родину Тарасов вернулся на трофейном «Виллисе», проехав через всю Европу: Вена, Варшава, Минск и долгожданная Москва. После возвращения последовал арест и три долгих года заключения.

Пытаясь понять мотивы ареста с позиций сегодняшнего дня, можно сделать несколько предположений.

Первое. Сработал механизм сталинского государства, не прощавшего плена советским солдатам. Вспомним А. Солженицына и его «Архипелаг Гулаг»: «С 1943, когда война переломилась в нашу пользу, начался, и с каждым годом до 1946 все обильней, многомиллионный поток с оккупированных территорий Европы...», в составе которого «военнослужащие, побывавшие в плену... И не следует думать, что честное участие в подпольной противонемецкой организации наверняка избавляло от участи попасть в этот поток». И далее: «горше и круче судили тех, кто побывал в Европе... потому, что он видел кусочек европейской жизни и мог рассказывать о ней, а рассказы эти... были зело неприятны в годы послевоенные, разоренные, неустроенные» [12]. Одиссея Анатолия Тарасова укладывается в эти рамки и отсюда понятно внимание органов к его персоне. Требовались годы на то, чтобы найти доказательства, оправдать свою вину за плен, отвести подозрения за контакты с американцами и прочее.

Второе. Тарасова просто «подставили» за ряд неудач миссии в деле репатриации советских граждан. Ведь многие русские партизаны-гарибальдийцы остались в Италии, занятой американскими войсками. А. Тарасов был добровольным членом миссии в Риме, он действовал в условиях 1945 года по зову сердца, не допуская перегибов в своей работе по репатриации. Партизанская дружба русских в горах Италии была для него выше казенного процента отзываемых на Родину сограждан. Но в миссии Рима сидели чиновники и чего проще неудачи своей работы списать на «стрелочника».

Во второй части своих воспоминаний Тарасов писал: «Я все время звал его (Виктора Пирогова) домой, доказывая, что мы на чужбине никому не нужны. Как бы ни было тяжело, а со своим народом все будет легче переносить... Виктор обещал подумать. Перед самым отъездом на Родину я снова заехал в Реджо. И тут понял, что мы пойдем разными дорогами» [13].

Послевоенные годы. Общество «СССР - Италия»

После войны Анатолий Тарасов жил в Ленинграде в квартире на ул. Дзержинского, работал гравером-художником в типографии Лениздата. Писательница Серебровская и друзья из Лениздата помогли подготовить и издать в дальнейшем две книги: «В горах Италии» (1960, в нее также вошло два расказа, которые он написал в заключении), «Италия в сердце» (1976).

Много сил А. Тарасов отдал развитию связей с Италией, был членом Ленинградского отделения общества «СССР-Италия», сотрудничал с советским Комитетом ветеранов войны, вел переписку с героем-летчиком А.П. Маресьевым. Вместе с замечательным писателем-следопытом С.С. Смирновым занимается поисками семьи национального героя Италии Поэтана - советского гражданина Федора Полетаева.

После войны Тарасов ищет и находит своих однополчан, русских и итальянцев. В период с 1955-65 гг. он был награжден орденом Отечественной войны 1 степени, Гарибальдийской звездой, юбилейной медалью республики Монтефьорино, медалью «Иностранному участнику Сопротивления».

В 1950-60-е годы А.Тарасов часто посещал Удомельский район. Он приезжал на отдых в д. Бережок на оз. Песьво, где в летнее время жила его мать в доме своей сестры. При этом он обязательно навещал родину - д. Кузьминское. В те годы А.Тарасов часто рассказывал мне и другим жителям Бережка о своем пребывании в Италии в годы войны, о друзьях-партизанах и боевых действиях.

В 1965 году Тарасов ездил в Италию по приглашению друзей-антифашистов, где был очень тепло встречен друзьями по партизанской борьбе и в Реджо, и в Парме, и Модене. Но особенно трогательной была встреча со стариком Альчидо Черви, ставшим национальным символом Италии.

Вернувшись из поездки, Анатолий Тарасов собрал материал для своей второй книги. Но тяжелая болезнь - следствие ранений и плена - подорвала его силы. 26 апреля 1971 года А.Тарасов скончался, и был похоронен на Большом Охтинском кладбище Ленинграда.

Эпилог

Мне неоднократно приходилось встречаться с Анатолием Макаровичем Тарасовым, моим двоюродным дядей и крестным, на его квартире на ул. Дзержинского в Ленинграде, в деревне Бережок в Удомле. Я и другие подростки, наслышанные о его боевых делах в годы войны, удивлялись его ровному товарищескому отношению к нам. Да и рассказы его - это беседы-рассуждения о событиях, которые ему пришлось пережить, а не назидания старшего младшим.

При посещении его дома мое внимание неизменно привлекали стол художника-гравера с многочисленными инструментами, станочками, полуфабрикатами медалей и штампов, а также письменный стол и книжные полки с книгами на итальянском, памятными медалями, значками и другими подарками.

В Бережке на отдыхе обращала на себя внимание его неусидчивость, неуемная тяга к движению, будь то ходьба, гребля или волейбол. Сейчас понимаю, что Анатолий Макарович в своих спортивных устремлениях где-то перебарывал себя, ведь он был серьезно болен, часто лечился в санаториях.

Александра Александровна Тарасова - мать героя, прожила нелегкую жизнь. Младший Георгий вернулся с войны с тяжелым ранением и умер в 1957 году. Старший Анатолий пережил младшего на 14 лет. Все 900 дней Ленинградской блокады она провела в городе. Скончалась в 1985 году.

В одной из школ города Ленинграда был организован небольшой мемориальный музей Анатолия Тарасова. К сожалению, в 1990-е годы в связи с закрытием школы, все материалы этого музея были утрачены. Не нашел я имени Тарасова и в краеведческом музее г. Удомля. По моему мнению, слава партизана-гарибальдийца и память о нем, должна принадлежать, наряду с Ленинградом и провинцией Реджо-Эмилия, и Удомельскому району, являющемуся его родиной.

Примечания

1. Карабинеры - название личного состава жандармерии в Италии.

2. В действительности, созданный Муссолини режим, назывался «Итальянской социальной республикой».

3. Гарибальди Джузеппе (1807-1882гг.) - народный герой Италии, один из руководителей освободительной борьбы итальянского народа против австрийского гнета.

Список литературы:

1. Галлени М. Советские партизаны в итальянском движении Сопротивления, М., 1988, с. 8.

2. Тарасов А. В горах Италии, Лениздат, 1960, с. 30.

3. Там же, с. 43.

4. Там же, с. 45.

5. Там же, с. 56.

6. Спаси Италию. Сборник, сост. А.Крылов. М., 1990, с. 414.

7. Тарасов А. В горах Италии, Лениздат, 1960, с. 70.

8. Спаси Италию. Сборник, сост. А.Крылов. М., 1990, с. 254.

9. Галлени П.М. Советские партизаны в итальянском движении Сопротивления, М., 1988, с.168.

10. Там же, с.170-171.

11. А. Тарасов «В горах Италии», Лениздат, 1960г., с. 132.

12. Солженицин А. Архипелаг Гулаг/Новый мир, №8, 1989, с. 51.

13. Тарасов А. Италия в сердце, Лениздат, 1976, с. 202.