№ 34

 

Е.В.Мезенцев

150 ЛЕТ ПОБЕДЕ РУССКОГО ФЛОТА ПОД СИНОПОМ
Герой Синопского сражения наш земляк мичман
НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ КОЛОКОЛЬЦОВ

Почти полтора века тому назад в октябре 1853 г. началась так называемая Крымская война. Поначалу она шла только между Россией и Турцией, затем в нее открыто вмешались Англия и Франция. Нахватав себе колоний во всем мире и богатея от морской торговли, англичане и французы не желали допускать к тому другие народы и уступать им часть своих прибылей. Особенно раздражала их Россия, ее естественное стремление пробиться через черноморские проливы в Средиземноморье. Для предотвращения этого Англия и Франция решили не только уничтожить русский Черноморский флот, но и отнять у России южное побережье.

Начав внезапно войну наступлением на Кавказе, турецкое командование особые надежды возлагало на десант с моря. Для его прикрытия султан направил из Стамбула в Батум эскадру вице-адмирала Осман-паши (5 фрегатов, 1 корвет, 2 парохода и 4 военных транспорта). Зайдя по пути в Синоп, Осман-паша присоединил к себе и взял под свою общую команду отряд контр-адмирала Гуссейн-паши из 2 фрегатов и 2 корветов. Идти дальше, однако, турецкий флот не смог, так как был обнаружен и заблокирован в Синопе крейсировавшей в тех водах эскадрой вице-адмирала Павла Степановича Нахимова. Русский флотоводец имел всего 3 корабля, но турки не решились выйти в море для прорыва блокады и спешно послали в Стамбул сушей донесение, умоляя о присылке из Босфора им на помощь англо-французский флот.

Наш флотоводец, однако, не стал дожидаться подхода англичан и французов и, получив помощь из Севастополя, атаковал турецкий флот в самой Синопской бухте. Для нападения Нахимов назначил 6 линейных кораблей с 612-ю орудиями, а 2 фрегата оставил позади в резерве. Осман-паша не ожидал от русских такой дерзости. На турецких кораблях было 476 пушек, но помимо них вход в Гавань зорко стерегли шесть грозных береговых батарей с 44-ю орудиями. А каждая береговая пушка на батарее, надежно укрытая бруствером, приравнивалась в те времена к 10-ти корабельным орудиям. Таким образом даже после прибытия к Нахимову подкрепления турецкий флот, укрываясь в бухте, продолжал сохранять перевес в силах.

И вот наступило ненастное, дождливое утро 18 ноября 1853 г. - Утро славы Русского морского флота. В половине десятого утра на мачтах флагманского корабля “Императрица Мария” взвился долгожданный сигнал: “Приготовиться к бою!”

- Россия ожидает славных подвигов от Черноморского флота, - сказал Нахимов, обращаясь к матросам и офицерам. - Оправдаем же, братцы, эти ожидания!


Корабль "Ростислав".
Рис. Л. Константинова.

Построив свои 6 линейных кораблей в две параллельных кильватерных колонны, Павел Степанович устремился на рейд Синопа, где в виде полумесяца стояла на якорях турецкая эскадра. Во главе правой русской колонны шла “Императрица Мария”, на которой держал флаг сам Нахимов, затем “Великий князь Константин”, в арьергарде — “Чесма”. Левую колонну возглавил корабль “Париж” с младшим флагманом контр-адмиралом Ф.М. Новосильским, за ним следовал “Три святителя”, замыкающим шел “Ростислав”.

Турки, застигнутые врасплох, открыть огонь смогли не сразу. Пользуясь этим, Нахимов успел миновать три крайних береговых батареи и вышел из сектора обстрела. К этому времени неприятель, наконец, изготовился к бою, и около 12.30 с флагманского турецкого фрегата “Ауни-Аллах” оглушительно выпалила первая пушка. Это был сигнал Осман-паши о начале битвы. И тут же Синопская бухта содрогнулась от страшного грохота и заволоклась пороховым дымом.

Завязалось упорнейшее сражение, одно из самых достопамятных в военной морской истории. Стоя на якорях, турки быстро пристрелялись, в то время как русские суда, стреляя с хода и попав под сильнейший перекрестный огонь, несли большие потери. Осман-паша надеялся, что Нахимов не выдержит такого убийственного огня и повернет обратно, так и не сумев прорваться на близкую дистанцию к боевой линии турок. Но русские моряки, к изумлению неприятеля, продолжали упрямо идти вперед, навстречу кромешному аду.

Стремясь остановить дерзкую атаку Нахимова, Осман-паша велел стрелять не по палубам, а по рангоуту русских кораблей. Летя поверху, турецкие ядра ломали реи и стеньги, калечили мачты, рвали фалы и ванты, дырявили паруса, что затрудняло управление судами.

Искусно преодолев заградительный огонь турок, обе колонны русских кораблей приблизились к огнедышащей линии неприятельских судов и, разойдясь вправо и влево, четко выстроились дугой параллельно противнику на расстоянии всего 300—400 метров от него. Став на якоря, наши корабли обрушили на врага мощную лавину огня. Турки бойко отвечали, перенеся свои удары на палубы и корпуса российских судов. Сражение вступило в решающую фазу. В бухте воцарился настоящий ад. Стоны и душераздирающие вопли раненых и умирающих, воинственные крики с обеих сторон, треск падающего рангоута и снастей, рев орудийных выстрелов — все смешалось и слилось в один общий страшный гвалт. Гром пушечной канонады более чем тысячи орудий звенел ужасным эхом на несколько десятков километров. Прекрасно обученные и натренированные англичанами турецкие моряки дрались очень храбро и искусно. Русские корабли несли серьезные потери от их огня. Особенно досталось флагманскому кораблю, где был сильно контужен командир судна и едва не погиб сам Нахимов. Ощутимо пострадали также суда “Три святителя” и “Ростислав”. Последний едва не взлетел на воздух из-за пожара у крюйт-камеры. Но был спасен от гибели самоотверженностью мичмана Николая Колокольцова.

Тем не менее ничто уже не могло спасти турок от поражения. Героизм и морская выучка русских моряков, воспитанных адмиралами Лазаревым и Нахимовым, оказались гораздо выше. С самого начала сражения стало заметно, что россияне берут верх. Русский флагман, схватившись сразу с тремя неприятельскими фрегатами, уже через полчаса боя так разделал “Ауни-Аллах”, что он, объятый пламенем, снялся с якоря и выбросился на прибрежную мель, где и затонул. Команда бежала вплавь на берег, “не забыв” предварительно раздеть и ограбить раненого Осман-пашу, брошенного затем турецкими матросами на погибающем судне.

Почти сразу за флагманом от меткого русского огня загорелся, выбросился на мель и затем взорвался другой фрегат — “Фазли-Аллах”. Тем временем “Париж”, также ведший бой одновременно с тремя противниками, удачным попаданием в пороховой погреб взорвал корвет “Гюли-Сефид”. Груда обломков и человеческих тел взлетела в небо, а затем упала в море возле мола. Вслед за тем моряки “Парижа” быстро разделались и с фрегатом “Дамиад”, который совершенно разбитый поспешил выкинуться на берег. Лихо дрался и корабль “Константин”, угодивший снарядом в крюйт-камеру турецкого фрегата “Навек-Бахри”. От страшного взрыва несчастное судно разлетелось на куски. После этого моряки “Константина” не замедлили управиться с фрегатом “Несими-Зефир” и корветом “Неджми-фешан”, принудив их, совсем избитых, выброситься на сушу. Корабль же “Чесма” тем временем полностью подавил на берегу батарею №4.

Таким образом, всего через час после начала битвы главные силы турецкого флота, 5 фрегатов и 2 корвета, были уничтожены. Однако оставшиеся неприятельские суда, возглавляемые младшим флагманом контр-адмиралом Гуссейн-пашой, упрямо не желали сдаваться и продолжали бешено сопротивляться. Их поддерживали береговые батареи. Особенно отчаянно отбивался оставшийся за флагмана фрегат “Низами”, но “Париж” недолго возился с ним и, отделав под орех, заставил приткнуться к мели. Гуссейн-паша пытался достичь берега на шлюпке, но она была разбита русским снарядом, и грузный адмирал, побарахтавшись с минуту в воде, утонул. “Три святителя” взорвали в это время фрегат “Канди-Зефир”, а “Ростислав” чуть позже добил корвет “Фейзи-Меабуд”. Жалкая участь постигла также сгоревший пароход “Эрекли” и военные транспорты, утопленные или сожженные русскими снарядами.

Всего через 2 часа после завязки боя с турецким флотом было покончено! Из 16-ти неприятельских судов было взорвано, потоплено, сожжено или разбито до основания 15 и лишь один пароход “Таиф” с английским советником Слейдом спасся бегством в Стамбул, пользуясь преимуществом в скорости и маневре перед стерегущими выход из бухты русскими парусными фрегатами. Но сражение еще не закончилось, так как оставшиеся на берегу турецкие батареи еще более часа продолжали ожесточенную канонаду. Наконец, и они замолкли, разбитые до основания сокрушительными залпами нашей эскадры. Павел Степанович надеялся увести побежденные вражеские корабли в Севастополь, как призы, но они оказались так искалечены нашими снарядами, что быстро починить их не было никакой возможности. Пришлось их уничтожить, чтобы не оставлять врагу. Русские моряки сняли только с турецких судов, как трофеи, их военно-морские флаги и забрали в плен несколько сот неприятельских матросов и офицеров, среди которых оказался сам Осман-паша и командиры двух фрегатов. Многих раненых турецких моряков Нахимов тут же великодушно отпустил из плена на свободу.

Убитыми же и утонувшими турки потеряли до 3 тыс. чел. Победа была полной! Ужас, наведенный на противника, был так велик, что сухопутный гарнизон Синопа и все турецкое население в панике бросили город и убежали прятаться в горы, опасаясь высадки русского десанта. Наши потеряли всего 37 чел. убитыми и 233 чел. ранеными, а корабли, несмотря на серьезные подкрепления некоторых из них, остались на плаву.

С триумфом возвратился Нахимов в Севастополь, сорвав турецкое вторжение на Кавказ и завоевав Русскому Флоту полное господство на Черном море. Но именно этого не могли простить Нахимову и России Англия и Франция. В декабре 1853 г. они ввели в Черное море свой громадный паровой флот и в марте 1854 г. начали войну с Россией.

От редактора “УС”:


Контр-адмирал Н.А. Колокольцов.
Фото 1890-х гг.

За свой подвиг Колокольцов был произведен в лейтенанты и награжден Нахимовым боевым орденом св. Георгия 4 ст. и св. Владимира 4 ст. “За особое присутствие духа и отважность, оказанную во время боя”.

С началом осады Севастополя в 1854 г. все корабли эскадры Нахимова были затоплены в бухте города, а команды приняли участие в его обороне. Почти все они, в т.ч. адмирал Нахимов, погибли на бастионах, но отстояли честь Родины. Колокольцов также участвовал в обороне города на Корниловском бастионе, позже командовал батареей № 5. 26 мая 1855 года Колокольцов был ранен пулей в шею и эвакуирован. За участие в обороне Севастополя он был награжден золотой саблей с надписью “За храбрость”.

Черноморский флот был вскоре возрожден и стал еще сильнее, чем прежде. И мы, благодарные потомки, с уважением вспоминаем наших славных предков, матросов Черноморского флота, героев Синопа и Севастополя.

Контр-адмирал Н.А. Колокольцов умер в 1891 году в С.-Петербурге, но завещал похоронить себя на своей родине - удомельской земле, что и было исполнено. С воинскими почестями его похоронили на Покровском-Тихомандрицком погосте (д. Касково, см. “УС” № 17 - “Захоронения...”). Его могила утеряна, но, т.к. погост сохранился, место захоронения может быть установлено с точностью до 5-10 метров.

Как и кем добываются новые сведения по истории Удомельского края? Процесс этот незрим читателю, он видит только конечный результат – небольшую статью о каком-либо человеке или событии и черно-белую фотографию (часто неважного качества). Но практически за каждым материалом – долгий, иногда нескольких поколений труд краеведов.

Коротко об авторе. Тогулев В.В. родился в 1967 году. Окончил исторический факультет Кемеровского государственного университета в 1990 г. Работал преподавателем на кафедре Отечественной истории Кемеровского университета, старшим научным сотрудником в госархиве Кемеровской области, корреспондентом газеты “Сибирский Родник”, в настоящее время - консультант кемеровского областного отделения Всероссийского Общества охраны памятников истории и культуры. Член Союза писателей России с 1999 г. Автор 9 книг и около 200 статей по историческому и литературному краеведению Кузбасса. Член редколлегии журнала “Литературный Кузбасс”.


[На главную страницу]

© Тверская ОУНБ им. А.М. Горького